Нагорная проповедь

Предисловие

Евангелие от Матфея нарушает долгое молчание, наступившее после служения Малахии, последнего из Ветхозаветных пророков. Молчание длилось четыреста лет, и на протяжении этого времени Бог не пребывал с Израилем. В течение этого периода не было явлений ангелов, ни один пророк не говорил от имени Иеговы, и, хотя избранный народ претерпевал жестокие угнетения, Бог никак не вмешивался для его защиты. Четыре столетия Он направлял Свой народ к Своему Слову. Снова и снова Он обещал послать Мессию, и со времени Малахии и далее существовал верующий остаток, который с нетерпением ожидал Предреченного. Именно здесь Матфей продолжает нить, прерванную последним из ветхозаветных пророков. Главной целью Евангелия от Матфея является представить Христа как Исполнителя обетований, данных Израилю, и пророчеств, относящихся к их Мессии. И это объясняет, почему слово «сбудется» встречается у Матфея пятнадцать раз и почему в его Евангелии больше цитат из Ветхого Завета, чем в остальных трех вместе взятых.

Место, которое Евангелие от Матфея занимает в Священном Каноне, определяет его характер и цель. Следуя сразу же после Ветхого Завета и находясь в начале Нового Завета, оно является связующим звеном между ними. Следовательно, оно является промежуточным, а также более иудейским, чем какая-либо другая книга Нового Завета. Матфей открывает призыв и обращение Бога к Его ветхозаветному народу. Это подтверждает порядковое место Евангелия от Матфея в Божественной библиотеке, так как, будучи сороковой книгой, оно показывает нам израильский народ в испытании, испытании присутствием Иеговы. Матфей представляет Господа Иисуса как Израильского Мессию и Царя, впрочем как и Того, Который спасет Свой народ от их грехов. Первое предложение дает нам ключ к содержанию: «Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова». Еще девять раз в этом Евангелии Христос называется «Сыном Давида». «Сын Давида» связывает Христа с престолом, тогда как «Сын Авраама» ассоциирует Его с жертвенником.

Это первое Евангелие объясняет, как получается так, что в последующих книгах Нового Завета Израиль рассматривается как отвергнутый Богом, и почему христианство вытеснило иудейскую теократию — результат отречения от их Мессии. Поразительное предсказание этого мы находим во второй главе, где записано очень важное событие, упущенное другими евангелистами, а именно посещение мудрецов, пришедших с Востока, чтобы поклониться Младенцу Христу. В сопутствующих обстоятельствах мы можем различить пророческое предвещение записанного в этом Евангелии и Новом Завете. Прежде всего, мы видим Христа вне Иерусалима. Затем налицо слепота и безразличие иудеев к присутствию их Мессии: они не знают, что Он находится посреди них, они не желают сопровождать волхвов. Наконец, мы видим правителя, который настолько наполнен ненавистью, что решает убить Его — предвещение Его распятия иудеями.

Только в середине своей четвертой главы Матфей говорит нам: «С того времени Иисус начал проповедывать и говорить: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (стих 17). Временная метка здесь, в свете контекста, очень важна, так как выделяет тот же серьезный аспект Истины, который записан во второй главе. Во-первых, нам сказано, что предтеча нашего Господа был «отдан под стражу» (стих 12). Во-вторых, мы узнаем, что Христос, «оставив Назарет», пришел «и поселился в Капернауме» (стих 13), так как Назарет (где Он так долго жил, 2:23) открыто отверг Его (см. Луки 4:28–30). В-третьих, здесь делается ударение на то, что Спаситель перешел «за Иордан» в «Галилею языческую», где «народ, сидящий во тьме, увидел свет великий» (стих 16) — еще одно иллюстративное предвещение Его отвержения иудеями и Его обращения к язычникам.

Четвертая глава заканчивается следующими словами: «И прошел о Нем слух по всей Сирии; и приводили к Нему всех немощных, одержимых различными болезнями и припадками, и бесноватых, и лунатиков, и расслабленных, и Он исцелял их. И следовало за Ним множество народа из Галилеи и Десятиградия», и т. д. (стихи 24, 25). Некоторые удивляются, почему наш Господь совершил эти чудеса физического исцеления людей, прежде чем произнес Нагорную Проповедь для исцеления их душ. Во-первых, стоит заметить, что эти чудеса исцеления следовали после того, как Он ходил, «уча в синагогах их и проповедуя Евангелие Царствия» (4:23).

Во-вторых, эти чудеса исцеления были неотъемлемой частью Его Мессианского мандата (Исаия 35:4–6). В-третьих, эти чудеса исцеления открывали путь для Его более полной проповеди, располагая людей слушать Того, Кто проявил такую Божественную силу и милость. Предисловие к Проповеди очень краткое: «Увидев народ, Он взошел на гору; и, когда сел, приступили к Нему ученики Его. И Он, отверзши уста Свои, учил их» (5:1, 2). Тем не менее, каким бы оно ни было кратким, в нем есть то, что требует внимательного исследования. Во-первых, мы должны обратить внимание на место, откуда была произнесена эта Проповедь. «Как во всем остальном, так и в этом, наш Господь был лишен удобств: у Него не было удобного места для проповеди, как и не было где преклонить голову. В то время как книжники и фарисеи, имея Моисеево седалище со всевозможным комфортом, почестью и положением, извращали Закон, наш Господь Иисус, великий Учитель Истины, изгнан в пустыню и не находит лучшего места, чем может предоставить «гора».

«Это не была одна из святых гор или одна из гор Сиона, но обыкновенная гора; этим Христос указывает на то, что сегодня, во время Евангелия, нет различия между святыми местами, как это было под Законом; но что люди должны искать и прославлять волю Божью везде и на всяком месте, если оно пристойное и подходящее. Христос произнес эту Проповедь, которая была толкованием Закона, на горе, потому что на горе был дан Закон, и это также было торжественным обнародованием христианского закона. Но обратите внимание на разницу: когда был дан Закон, Господь сошел на гору, теперь же Господь «взошел» на нее; тогда Он говорил в громе и молнии, теперь же обыкновенным голосом; тогда людям было приказано держаться на расстоянии, теперь же они приглашены приблизиться, — блаженная перемена!» (Мэтью Генри).

Мы верим, что существует еще более глубокое значение в том факте, что Христос произнес эту Проповедь с горы. Очень часто упоминание места, где были сказаны определенные слова, дает ключ к их толкованию. Например, в Матфея 13:36 мы видим Христа входящим «в дом», где Он открыл Своим ученикам внутренние тайны Его Царства. В Евангелии от Луки мы видим Христа как человека (совершенного Человека) среди людей, и там Он произносит проповедь «на ровном месте» (6:17) — как бы опускаясь на общий уровень. Но в Матфея наблюдается Его царственная власть, и, следовательно, мы находим Его на возвышенных местах. В семнадцатой главе мы видим Его преобразившимся на горе. В 24:3 Он произносит Свое великое пророчество с горы. Затем в 28:6 мы видим Победившего смерть дающим поручение Своим ученикам с горы. Так и здесь, в 5:1, Он восходит на гору, перед тем как произнести манифест Своего Царства. Далее необходимо заметить, что наш Господь сидел, когда произносил эту Проповедь. По-видимому, для Него было обычным проповедовать сидя: «каждый день с вами сидел Я, уча в храме» (Матф. 26:55). Это был обычай иудейских учителей: «на Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи» (Матф. 23:2). Тем не менее, мы убеждены, что упоминание Духом Святым положения нашего Господа указывает на нечто более важное и значительное, чем то, что Он просто приспособился к широко распространенному обычаю того времени. В этой Проповеди Христос провозглашал законы Его Царства и говорил с властью, бесконечно превосходящей власть иудейских вождей; и поэтому Его поза должна толковаться как символизирующая Царя, сидящего на Своем престоле, или Судью на Своем месте.

«И Он, отверзши уста Свои, учил их». Здесь Дух Божий отмечает то, как говорил великий Пророк. Во-первых, слова должны были быть простыми для понимания, и им должны были следовать все Его слуги. Наиболее важным для оратора является то, чтобы он открывал свой рот и говорил ясно, в противном случае, независимо от того, насколько верны будут его слова, он потеряет многих из своих слушателей. Увы, как много проповедников бормочут и жуют слова или используют благочестивое хныканье, которого не понимают пожилые люди. Очень важно, чтобы молодой проповедник прилагал все усилия для того, чтобы выражаться свободно и ясно: избегать крика и вопля с одной стороны и чрезмерного понижения голоса с другой стороны.

Во-вторых, здесь мы также можем наблюдать совершенство нашего блаженного Искупителя. Насколько мы знаем из Писания, с двенадцати до тридцати лет Христос сохранял полное молчание, так как время, назначенное Его Отцом, чтобы принести Его великую весть, тогда еще не наступило. Полностью подчинившись Пославшему Его, Господь Иисус ожидал установленного для Него часа — «Время молчать, и время говорить» (Еккл. 3:7). Одному из Своих пророков Бог сказал: «И язык твой Я прилеплю к гортани твоей, и ты онемеешь, и не будешь обличителем их» (Иез. 3:26). Позднее этот пророк сказал: «Но еще до прихода сего спасшегося вечером была на мне рука Господа… И открылись уста мои, и я уже не был безмолвен. И было ко мне слово Господне» (Иез. 33:22, 23). Так было и здесь с высшим Пророком: для Него наступило время провозгласить законы Его Царства: рука Божья была на Нем, и Он «открыл уста Его».

В-третьих, сопоставляя Писание с Писанием, мы находим, что эти слова имеют еще одно значение. «Молением о всех святых и о мне, дабы мне дано было слово — устами моими открыто с дерзновением возвещать тайну благовествования» (Ефес. 6:18, 19). Апостол ссылался на особый вид речи, используемый при обсуждении более важных вопросов, чем в обыкновенном разговоре. Поэтому, когда мы здесь читаем, что Христос, «отверзши уста Свои, учил их», мы должны понимать, что Он учил их со свободой и властью, с верностью и дерзновением, говоря о вопросах величайшей важности и значения. Это значит, что Христос, без всякого страха, открыто провозглашал Истину, не обращая внимания на последствия. О том, что так оно и есть, мы узнаем, читая об окончании этой Проповеди: «Народ дивился учению Его, ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи» (7:28, 29).

Давайте теперь посмотрим на людей, к которым обращался наш Господь. Существует различные мнения относительно того, к кому на самом деле относится эта Проповедь — к спасенным или не спасенным. Занимались крайние позиции с обеих сторон, с большим количеством излишнего догматизма. Что касается нас, то мы считаем эту Проповедь прогнозом и кратким изложением всего устного служения Христа, а также обобщением смысла всего Его учения. Чем старше мы становимся, тем меньше одобряем подведение быстрых и жирных линий в Писаниях, ограничивающих их применение и настаивающих на том, что определенные части принадлежат только к такому и такому классу, и под предлогом «верного распределения» Слова приписывающих некоторые сегменты только евреям, только язычникам или только Церкви Божьей. Человек делает свои каналы строго прямыми, но Божьи реки поворачивают то внутрь, то наружу. Божья заповедь «безмерно обширна» (Пс. 118:96), и мы должны всегда быть бдительными, чтобы не ограничить ее.

Внимательное исследование четырех Евангелий показывает, что служение Христа, во-первых, имело особое применение к притесняемому народу Божьему; во-вторых, оно явно имело особое отношение к Его первым ученикам; и, в-третьих, оно имело отношение к людям вообще. Мы считаем, что так все и было с Нагорной Проповедью, которая воплощает и иллюстрирует эти три характерные особенности служения Христа. Во-первых, ее вступительная часть («Заповеди блаженства») наиболее очевидно обращена к скорбящим духом. Во-вторых, ее следующая часть относилась к Его ученикам, как это будет показано, когда мы будем рассматривать ее более подробно. В-третьих, ее большая часть была самым тщательным толкованием духовности закона и опровержением лжеучений старейшин и главным образом была предназначена для основной массы людей.

Мы не думаем, что У. Перкинс зашел слишком далеко, когда сказал о Нагорной Проповеди следующее: «Ее можно справедливо назвать ключом всей Библии, так как в ней Христос открывает суть Ветхого и Нового Заветов». Это самая длительная речь нашего Господа, записанная в Писаниях. Он начал Свое служение, настаивая на покаянии (Матф. 4:17), и здесь Он различными способами подробно излагает этот жизненно важный вопрос, показывая нам, что такое настоящее покаяние и какие плоды оно приносит. Это от начала и до конца практическая проповедь; как описал ее Мэтью Генри: «В ней не много догматов христианства — того, во что надо верить; но она наполнена практическими намерениями — тем, что надо делать, так как “кто хочет творить волю Его, тот узнает о сем учении” (Иоан. 7:17)».

Хотя в начале 5-й главы нам говорится, что Христос здесь учит Своих «учеников», тем не менее, из заключительных стихов седьмой главы явствует, что эта Проповедь была произнесена вслух множества народа. Это следует твердо помнить, так как, в то время как она содержит много предписаний для верующих, чтобы они жили доброй, честной и благословенной жизнью, в ней нет ничего, что было бы явно предназначено для неверующих, особенно в тех частях, которые содержат утверждение духовной природы Его Царства и характера тех, кто входит в него и наслаждается его привилегиями. Римские учители очень сильно ошибались, так как они настаивали на том, что здесь Христос предлагал новый закон — намного совершенней закона Моисеева — и что теперь Он открыл Своим ученикам абсолютно новую волю, которая не была дана в Законе и пророках; тогда как Его намерением было разъяснить истинное значение Закона и пророков, которое было сильно извращено иудейскими учителями. Но мы не станем более предвкушать то, над чем далее будем размышлять подробнее.